Почему НБУ отказался от активной поддержки банков и экономики

Регулятор в любой момент может «включать» и «выключать» инструменты поддержки экономики

После активной поддержки банков и экономики во время пандемии Нацбанк с лета постепенно отказывается от введенных в прошлом году антикризисных мер:

1. С 1 июля предельные сроки долгосрочного рефинансирования сократились с пяти до трех лет. Объемы аукционов ограничены: с июля – до 5 млрд грн, с августа – до 4 млрд грн, с сентября – до 3 млрд грн.
2. Периодичность аукционов по процентному свопу с 1 июля сократилась с двух до одного раза в месяц, а предельная срочность – с пяти до трех лет.
3. Реструктуризация кредитов не продлена.

С 1 октября НБУ сократит срок кредитов рефинансирования с 90 до 30 дней. По мнению регулятора, кризис миновал и нужно вернуться к традиционной для себя политике сдерживания инфляции (инфляционного таргетирования).  Для этого НБУ уже в четвертый раз с начала года повысил учетную ставку. С 10 сентября она установлена на уровне до 8,5% годовых.

 Эффективность поддержки

В 2020 году никто не знал, как отреагирует экономика и клиенты банков на возникшие проблемы: насколько сильным будет падение ВВП, сколько предприятий закроется, каким будет отток депозитов и невозврат кредитов. Но в условиях пандемии банковская система – кровеносная система экономики страны – была постоянно на контроле у регулятора.

НБУ постоянно отслеживал финансовую стабильность банков по всем используемым критериям. Я считаю, что с помощью регулятора банковская система отлично прошла этот непростой период – финансовое состояние банков не ухудшилось, потому что финучреждения были докапитализированы, ликвидность была и есть на высоком уровне, банки имели свободный доступ к инструментам кредитной поддержки.

Я считаю, что в текущий момент Нацбанк является сильнейшим из всех регуляторов в Украине. Если раньше НБУ занимался только денежно-кредитной политикой, то сейчас он имеет доступ ко всем существующим реестрам и базам данных. В частности, у нас есть Госналогслужба, Гостаможслужба, но сейчас Нацбанк охватил весь функционал, который связан с отслеживанием денежных потоков клиента, определением прозрачности доходов и надежности его финансового состояния, а также эффективности (экономической целесообразности) операций. Например, Нацбанк проверяет компании и их внешнеэкономические контракты на предмет завышения/занижения цены, фиктивности контрагентов, то есть вывода валюты за рубеж, куда уходят деньги и кто конечный бенефициар покупателя/продавца, полноты уплаты налогов и др. НБУ имеет весь необходимый инструментарий, чтобы определить все это.

По аналогичной схеме Нацбанк выстроил систему работу систем комплаенса и финмониторинга в банках. То есть банки переориентировали на формат работы, когда они проверяют суть расходных документов клиента и изучают экономическую логику его транзакций.  Это нельзя рассматривать только как элемент ужесточения проверки платежных документов. Банк начинает понимать, чем занимается клиент, его опыт, долю на рынке и потенциальные возможности. Так происходит очищение банковской системы по всем направлениям, повышается вероятность предоставления кредита и т.д.

Деньги для экономики

Я хочу сказать, что наличие инструментов получения дополнительной ликвидности со стороны регулятора – это уже плюс. Потому что лет 15-20 назад были периоды, когда банки приходили с ОВГЗ к регулятору с просьбой выдать рефинансирование под их залог. Но они не могли его получить. Поэтому то, что Нацбанк открыл доступ к получению ликвидности под ценные бумаги в любое время – это крайне необходимый инструмент поддержки для банков.

В пул ценных бумаг, кроме ОВГЗ, Нацбанк включил и муниципальные облигации, которые выпускают местные органы самоуправления. Банки, покупая эти бумаги, способствуют пополнению местных бюджетов и развитию региональной инфраструктуры.

Будет большим плюсом, если в пул таких бумаг будут включены и, например, недавно выпущенные под гарантии Минфина облигации «Укравтодора». Такое решение может сделать эти бумаги привлекательными и для банков, ведь под них можно будет получить финансирование в НБУ.

Конечно, в самом факте рефинансирования и покупки банками ОВГЗ можно увидеть то, что эти средства не идут напрямую в экономику, а финансируют госрасходы. Но даже на такую ситуацию можно смотреть по-разному. Например, банк приобретает ОВГЗ у Минфина при первичном размещении. Куда Минфин направляет эти средства? Они идут на казначейский счет для финансирования заложенных там расходов.  Иными словами, так или иначе эти деньги идут в экономику страны.

И уже если клиент приходит в банк и просит кредит, то банк под залог этих бумаг может привлечь рефинансирование уже для выдачи кредита заемщику. С другой стороны, с учетом существующих рисков кредитования получение рефинансирование для кредитования исключительно клиентов – не самое лучшее решение. Банки не хотят кредитовать клиентов просто ради увеличения кредитного портфеля.

У банков должен быть выбор направлений финансирования, и они, разумеется, предпочитают практически безрисковые ценные бумаги кредитованию заемщиков, многие из которых имеют негативную деловую репутацию, длинную историю судебных тяжб и исполнительных производств, корпоративные конфликты, отсутствие залогового имущества.  Это выбор банка, кого ему выгоднее финансировать исходя из существующих кредитных рисков. Но так или иначе эти деньги идут в экономику страны.

Своевременность решения

Логика решения НБУ о постепенном отказе от введенных в прошлом году антикризисных мер базируется на ожиданиях роста ВВП. При росте экономики и значительном увеличении экспорта более нет необходимости в столь значительных мерах поддержки.

Важно понимать, что регулятор в любой момент может «включать» и «выключать» инструменты. У Нацбанка был и остается целый набор инструментов влияния на макроэкономическую ситуацию: рефинансирование, учетная ставка, обязательная продажа валюты, нормы резервирования, требования к кредитам и др.  То есть в зависимости от рыночных тенденций Нацбанк может быстро вернуть меры поддержки банковской системы.

Еще одним моментом является необходимость поддержания стабильности курса и уровня платежеспособности национальной валюты. Платежеспособность – это способность через некоторое время купить определенное количество товара за тот же объем денег. В данном случае речь идет об уровне инфляции. И регулятор говорит о том, что экономика растет, инфляция увеличивается, поэтому он будет изымать ликвидные инструменты с рынка, чтобы не наполнять его деньгами. Нацбанк начинает сужать ликвидность, чтобы снизить инфляцию.

У нас сейчас инфляцию обуславливают внутренние и мировые факторы.  С помощью учетной ставки Нацбанк сдерживает внутренние факторы, но, например, не может повлиять на мировые цены на зерно и сырье. По итогам августа инфляция в Украине в годовом измерении составила 10,2%, что вынуждает регулятор принимать адекватные меры. С 10 сентября учетная ставка установлена на уровне до 8,5% годовых.

Также нужно вспомнить о том, что кроме средств рефинансирования, клиенты могут рассчитывать на антикризисные программы под 5-9%, что уже сбило проценты по корпоративным кредитам, которые не подпадают под их условия, до 10-12%.

Инфляция vs развитие экономики

До начала лета регулятор своими мерами способствовал росту ВВП, а не боролся с инфляцией. В условиях пандемии цель таргетирования инфляции отошла на второй план по сравнению с необходимостью стимулирования роста экономики.

Инфляция в диапазоне до 5% – это нормальная ситуация. Сейчас самые развитые страны мира констатируют инфляцию в 2-5% в годовом измерении. Рост ВВП работает через инфляцию, поэтому развитые страны разогревали экономику через низкие процентные ставки, заливали сотни миллиардов долларов стимулирования, вследствие чего цены росли. Но эффект того стоил – формировался новый спрос и добавленная стоимость, предприятия загружали свои производства и др.

Поэтому в текущих условиях, когда динамика украинского ВВП вышла в плюс, я считаю правильным возврат Нацбанка к инфляционному таргетированию. Тем более что сейчас регулятор не видит существенных рисков для макроэкономической стабильности в Украине.