(с) shutterstock.com

Начатые 40 лет назад индустриализация и интеграция в мировые цепочки дали свои результаты

Огромная бедная страна, изготовляющая дешевый ширпотреб на основе чужих идей, – давно устаревший миф о Китае. От этого мифа мало что осталось. Стране с коммунистической партией во главе и пятилетками удалось то, что не удалось сделать СССР. Из крупнейшей, но отсталой страны, Китай за 40 лет превратился во вторую по величине экономику мира, уступая лишь Соединенным Штатам. Это получилось благодаря тому, что экономика была в приоритете.

Схема проста. Как и когда-то Советский Союз, Китай тоже увлекся индустриализацией, но при этом активно интегрировался в мировые цепочки создания добавленной стоимости и пускал в страну иностранные инвестиции. Страна импортирует сырье и продает готовые товары, а заодно – множество комплектующих. При этом, если что-то не производится в Китае, оно импортируется. На продукцию с высокой или хотя бы выше среднего добавленной стоимостью (лекарства, химия, все виды машин) приходится больше половины китайского импорта.

Например, в случае торговли с Украиной, Китай покупает в основном руду, зерно и подсолнечное масло, тогда как продает – мобильные телефоны, компьютеры и прочую электронику, а также одежду и обувь. При этом Китай покупает у нас реактивные двигатели (да-да, те, которые делает «Мотор Сич»), поскольку им не хватает собственных технологий для такого производства.

В случае конкуренции Китай хорошо защищает свой рынок. Это хорошо видно на примере металлургии. Едва вступив во Всемирную торговую организацию (ВТО), Китай в 2002 году начал антидемпинговое расследование по импорту холоднокатаного проката из пяти стран, включая Украину. Через год демпинг был признан, были введены пошлины. Еще через год, на фоне повышенного спроса на метал, они были отменены, но встающая на ноги местная металлургия постепенно вытесняла импорт. В 2006 году он почти прекратился. Теперь Китай покупает у нас только руду и при этом поставляет оборудование на наши металлургические предприятия.

Дешевая рабочая сила — больше не преимущество Китая. Доходы у людей выше, чем во всех странах Африки, а также в большинстве стран Азии и Южной Америки. Номинальный ВВП на душу населения в 2020 году составил $10,5 тыс. В отличие от СССР, в коммунистическом Китае можно быть официально богатым. Там живут больше 5 млн миллионеров. Больше – только в США.

И хотя некоторые критики считают, что китайские власти преувеличивают свои экономические успехи, чтобы иметь больше веса в международных организациях, косвенные данные говорят о том, что дела обстоят неплохо. Например, об этом свидетельствуют замеры освещенности страны из космоса или импорт в Китай разного рода лакшери-товаров (дорогих автомобилей, ювелирных изделий, предметов искусства и т.д.).

С этим фактором, кстати, связан еще один миф о работе с Китаем: якобы, отдавая стране некий проект (условно, строительство завода, порта или дороги), мы заодно забираем на ПМЖ миллион китайцев. Даже опуская барьеры в виде языка и культуры, это банально невыгодно экономически. В мало какую страну мира среднестатистический китаец поедет работать только из-за денег. Высококвалифицированные специалисты в узких сферах не в счет – их-то точно не миллионы.

Наплевательское отношение к окружающей среде – тоже больше не фактор экономического успеха. Имея из энергоносителей только уголь, раньше Китай нещадно загрязнял им атмосферу. Со временем доходы людей выросли, и задача зарабатывать любой ценой уже не стояла. Последние лет десять КНР активно внедряет энергосберегающие технологии и ужесточает экологические стандарты. Более того, в этой сфере у Китая даже выше шансы на успех, чем у других стран, поскольку у китайских властей нет проблем с проведением непопулярных реформ.

Задача упрощается тем, что на госсектор приходится три четверти экономики Китая. По сути, в таком случае власти являются не регулятором, а собственником, и при необходимости закрыть сотни заводов, потому что они неэффективны, неэкологичны или просто уже не нужны, – их закрывают. Вопреки результатам исследований, твердящих, что государство – менее эффективный собственник, чем частный, Китаю удается выжать из госсектора максимум (при этом не мешая частникам работать на новых динамичных рынка). Помимо прочего, это позволяет иметь более длинный горизонт планирования по сравнению с частным рынком, который слишком сильно дисконтирует отдаленные риски или, наоборот, возможности.

Даже миф о том, что это страна тотального воровства интеллектуальной собственности, неспособная придумывать что-то свое, более не состоятелен. Сейчас Китай является лидером в сфере инноваций. В 2012 году он обогнал других мировых лидеров (США, Японию и Южную Корею) по количеству поданных за год патентов, в 2016-м их количество превысило 1 млн, в 2018-м был поставлен исторический рекорд как количества (1,46 млн), так и доли КНР в мировом объеме (43%). В основном патенты относятся к разного рода электронике. По этой причине страна усиливает защиту интеллектуальной собственности. Соответствующий индекс (The International Property Right Index) у Китая сейчас составляет 6,045 (из 10), тогда как у Украины – 4,466.

По прогнозам, через 5-7 лет Китай сможет наконец обогнать США и из второй экономики мира в долларовом выражении стать первой. Уже сейчас эта страна, по сути, контролирует глобальные рынки ЖРС и металлопродукции, и от решений ее властей зависят доходы производителей стали и железной руды во многих странах мира.

Но во всякой силе уже есть зачатки слабости. Среди преимуществ Китая больше нет дешевой рабочей силы, а длинные цепочки поставок, готовые в любой момент разорваться (что и продемонстрировали пандемия и Суэцкий канал), приводят к убыткам тех производителей, которые работают не на азиатских рынках. У Украины здесь есть преимущества: зарплаты в стране низкие, логистика по отношению к европейскому рынку – значительно более простая. Мы могли бы воспользоваться рецептом Китая и стать производственной площадкой для европейских стран. Но это невозможно без новой индустриализации, привлечения инвестиций и грамотной промышленной политики государства.