(c) shutterstock.com

Рост инвестиций в «зеленые» технологии – не единственная причина нынешнего энергетического кризиса, но существенная

Человечество не должно отказываться от идей «зеленого» инвестирования. Но оно должно более трезво оценивать время, которое потребуется для отказа от ископаемого топлива и перехода к «зеленой» экономике. Об этом пишет глава Европейского бюро The Globe and Mail Эрик Регули. GMK Center публикует перевод его колонки.

– Около десяти лет назад инвестирование в принципы ESG (Environmental, Social, and Corporate Governance – экологическое, социальное и корпоративное управление) превратилось из многообещающей концепции в крестовый поход морали. Примерно в то же время этот подход стал одним из основных инструментов борьбы с изменением климата.

Проще говоря, ESG означает ответственное инвестирование. Грязные, углеродоемкие предприятия, по сути, подлежали «наказанию», если только они не предпринимали быстрых шагов к тому, чтобы очиститься. Если они этого не делали, то инвесторы и клиенты разной степени святости переставали покупать их акции или продукты.

Компании, которые в погоне за прибылью не устроили планетарного разрушения, должны были быть вознаграждены. Долой «плохое», давай займемся «хорошим», даже если последнее никогда не может быть однозначно определено. Являются ли Amazon и Tesla «хорошими» компаниями, поскольку они не добывают из-под земли больших объемов ископаемого топлива? Очевидно, да, говорят их впечатляющие результаты на фондовом рынке. Неважно, что бензиновые грузовики Amazon заполнили улицы, или что глобальная цепочка поставок Tesla распространилась на кобальтовые рудники в Демократической Республике Конго, явно не дружащие с ESG.

Несомненно было и то, что нефтяные, газовые и угольные компании, а также большинство горнодобывающих компаний пострадали от негативной оценки их ESG, превратившись в аутсайдеров на рынке, что повысило для них стоимость капитала. Их судьба сделалась еще более печальной, когда ряды «крестоносцев» ESG пополнили новые члены, среди которых были Марк Карни, Майкл Блумберг, Клаус Шваб (основатель Всемирного экономического форума) и почти все, кто работал в системе Организации Объединенных Наций. Они продвигали славу и почет ESG-инвестирования.

В игру вступила даже Уолл-стрит. Ее инвестиционные банки, очевидно, увлеклись идеей финансирования перехода к низкоуглеродной экономике. Существующие угрозы для планеты не препятствовали коммерческим возможностям с огромным потенциалом прибыли.

Увлечение ESG не было основной причиной сегодняшнего энергетического кризиса, который особенно остро чувствуется в Европе и Китае. Но оно определенно способствовало ему, оттеснив инвестиционные доллары из «черной» экономики в сторону «зеленой».

Угадайте, что будет? Когда вы сокращаете расходы на разведку и добычу нефти, газа и угля, но продолжаете использовать эти товары, цены растут – и продолжают расти, если возобновляемые источники энергии не в состоянии восполнить пробел. По данным Международного энергетического агентства, в глобальном масштабе в 2020 году возобновляемые источники энергии обеспечили лишь 12% рынка энергии. Почти 80% дают нефть, газ и угля, а остатки – ядерная энергия и биомасса.

Оборотная сторона ESG обнаружилась внезапно, и сейчас мы все за это расплачиваемся. Цены на газ и уголь, которые используются для производства электроэнергии, а также цены на электроэнергию в последнее время выросли до рекордных цифр. Сырая нефть – вдвое за последний год.

Хотя цены, скорее всего, несколько упадут, ведь лучшее лекарство от высоких цен – это всегда они сами. Но, вероятно, цены не скоро вернутся к своим прежним уровням.

Годы сокращения инвестиций в ископаемое топливо будут наверстываться, но для получения новых запасов может потребоваться 5-10 лет. Океаническое и атмосферное явление, известное как Ла-Нинья, может спровоцировать еще одну холодную зиму, а Россия не отправляет в Европу достаточно газа по трубопроводам. Разговоры об еще одном «суперцикле» сырьевых товаров, подобном тому, который имел место перед финансовым крахом 2008 года, не могут быть надуманными.

ESG-инвестирование не предполагало такой нехватки. Поток инвестиционных средств в возобновляемые источники энергии должен был заставить нефть, газ и уголь умирать нелегкой смертью во имя предотвращения надвигающегося глобального потепления.

Во истину, среди политиков, генеральных директоров, экологических благотворительных организаций и ученых стало немодным говорить о том, что достойные уважения и моральные принципы могут не подходить для работы. ESG были просто приняты как евангелие. Большинство крупных горнодобывающих компаний, включая Rio Tinto и Anglo American, продали или выделили свои угольные подразделения. Или же объявили, что их запасы угля будут исчерпаны, как это сделала Glencore. Они так сделали, потому что боялись, что станут изгоями фондового рынка, если сохранят самые грязные части своих империй.

Все любили ESG. Партиям зеленых понравился поток государственных субсидий на экологические инициативы – от скидок на электромобили до налоговых льгот для ветряных и солнечных ферм. Инвестиционным банкирам нравились сделки с возобновляемыми источниками энергии. Управляющие фондами предлагали фонды, ориентированные на ESG. Политики рекламировали преимущества экологичности, обещая бесконечное количество новых рабочих мест и более здоровый образ жизни. Никто не консультировался с техническими специалистами или инженерами, чтобы выяснить, действительно ли ESG может помочь защитить нас от нехватки энергии и скачков цен.

Решение – не в убийстве ESG. Нам нужно гораздо больше возобновляемых источников энергии, если мы хотим достичь климатических целей ООН и избежать будущих скачков цен на энергоносители. Но в то же время мы должны реалистично оценивать продолжительность перехода к «зеленой» экономике. На это потребуются десятилетия. Мы не можем пока отказаться от всех видов ископаемого топлива, если хотим держать свет включенным.

Прежде всего, ESG – попытка частного сектора побудить бизнес к экологизации – нуждается в помощи со стороны правительств. Правительствам необходимо финансировать изобретение зеленых технологий, таких как аккумуляторные батареи, повышать стандарты энергоэффективности в домах и офисах, поощрять энергосбережение и, в первую очередь, справедливо взимать налоги на выбросы углерода. Текущий энергетический кризис доказал, что инвестирование в ESG само по себе не может изменить мир достаточно быстро. Или без дорогостоящих сбоев.