(c) shutterstock

Уменьшение выбросов невозможно, если оно не будет сопровождаться экономическим ростом

Хотя Евросоюз не избежал соблазна сделать Carbon Border Adjustment Мechanism (CBAM) немного протекционистским, самый большой вызов для Украины заключается не в переговорах с ЕС о минимизации ограничений в торговле. Вызов в том, как запустить двигатель климатического управления в Украине таким образом, чтобы он работал в интересах развития экономики.

Такое мнение высказал Тарас Качка, заместитель министра развития экономики, торговли и сельского хозяйства Украины – торговый представитель Украины, в ходе круглого стола «Влияние CBAM на металлургию Украины». GMK Center публикует тезисы его выступления:

– Я хотел бы поговорить о двух аспектах экологической политики. Первый – это торговля. Сегодня уже можно сказать, что в рамках Всемирной торговой организации есть четкое понимание, что ни ЕС, ни Канада не избежали соблазна сделать климатические цели немного протекционистскими. И поэтому очень хорошо, что у Украины с ЕС есть двусторонний проект торговли. Поскольку в двустороннем диалоге мы скорее можем найти взаимопонимание в том, чтобы за экологическими требованиям не скрывались ограничения в торговле.

То же самое касается и налогов – платы за СО2. Очевидно, что цена углерода продолжит расти для всех участников. Но при этом выясняется, что не только такие тяжеловесные отрасли, как угольная электроэнергетика или металлургия, имеют углеродный след. Производство микропроцессоров, оказывается, наносит окружающей среде больший вред, чем даже металлургия.

Украине здесь тоже есть что предложить в плане дискуссий. И по энергоэффективности, и по «зеленым» тарифам. Еще и «зеленая» металлургия появилась. Это всё очень классные слова. Но мы имеем риск определенного расслоения между политикой в сфере окружающей среды и политикой в сфере экономического роста. И поэтому, по моему мнению, нам надо исходить из того, что главный риск в вопросе выбросов в Украине – это уровень экономического благосостояния людей. Пример «евроблях» свидетельствует, что бедные люди не будут обращать внимание на выбросы от автомобилей. Им важнее покупать дешевые машины. Поэтому основой у нас должно быть экономическое развитие.

В 2016 году уменьшение выбросов происходило из-за закрытия заводов или из-за оккупации, но это максимально возможная цена. Сейчас мы впервые дошли до того, что и в дальнейшем можем уменьшать выбросы, но мы будем снижать их только за счет трансформации экономики и экономического роста. А вот как это сделать – это большая загадка. Об этом сейчас идет дискуссия внутри правительства. Ведь одно дело – задекларировать амбиции, а другое – подкрепить эти амбиции реальными деньгами. Поэтому любое мероприятие, которое предлагается сегодня, является контроверсионным. Увеличивать углеродный налог для того, чтобы собирать углеродный налог и отдавать его тем же плательщикам этого налога для внедрения проектов энергоэффективности или уменьшения выбросов, – не думаю, что это самый эффективный механизм. Увеличивать экологические налоги на топливо в тот момент, когда мы боремся за уменьшение его стоимости, – тоже довольно странно.

Поэтому самый большой вызов для нас всё же заключается не в переговорах с Европейским Союзом. Наибольший вызов – это то, как запустить двигатель климатического управления в Украине таким образом, чтобы он работал в интересах развития экономики. Чтобы были средства, чтобы были регуляторные меры, которые не карают, а поощряют, дают возможность развиваться.

Думаю, что нынешняя дискуссия о формулировке нашей амбиции по национально определенному вкладу в рамках Парижского соглашения – это дискуссия не о нашей амбиции перед всем миром. Это дискуссия о том, как наладить внутреннюю политику. Сейчас мы видим, что основной вызов в том, что есть такой вот «футбол» между климатическим крылом нашего правительства и экономическим.

Главный вопрос заключается в том, что на самом деле отсутствие экономического роста, то есть экономическая стагнация, является ключевым риском для климатической политики. Мы говорим, что готовы уменьшать выбросы, нам это интересно. Но это уменьшение невозможно, если оно не будет сопровождаться экономическим ростом. И вот этот вопрос еще требует решения и дискуссии в правительстве, с бизнесом, в парламенте – всюду.