Александр Каленков: «ГМК пострадал от войны сильнее других отраслей»

Президент ОП «Укрметаллургпром» – о текущей ситуации в отрасли и ее перспективах

Военная агрессия РФ против Украины нанесла значительный ущерб всей экономике страны. При этом наиболее пострадавшей отраслью на данный момент выглядит горно-металлургический комплекс.

Уничтожение двух металлургических комбинатов в Мариуполе, сложности с доставкой сырья и вывозом продукции у всех других предприятий отрасли, ухудшение ценовой конъюнктуры на мировых рынках, рост цен на энергоносители – всё это совокупно очень сильно ударило по отрасли. Об этом в интервью GMK Center рассказал президент объединения предприятий «Укрметаллургпром» Александр Каленков.

Какова сейчас ситуация в ГМК? Какие основные проблемы стоят перед отраслью?

– Самая большая проблема – это, конечно же, война на нашей земле. А главная и самая болезненная – утрата работников наших предприятий, которые гибнут на фронте и в результате обстрелов жилых домов и других гражданских объектов. Для компаний горно-металлургического комплекса обеспечение безопасности сотрудников – это сегодня первостепенная задача.

С точки зрения экономики, ни одна другая отрасль в Украине не пострадала в результате военных действий так сильно, как ГМК. Для понимания: два металлургических гиганта в ныне оккупированном и разбомбленном Мариуполе вместе выплавляли более 40% стали в стране.

Предприятия, которые продолжают работать, сегодня загружены в среднем на 15%. По итогам 7 месяцев 2022 года заводы выплавили 4,82 млн т стали. Это минус 62% в сравнении с аналогичным периодом прошлого года. Но нужно учитывать, что отрасль работала более-менее нормально в январе и почти весь февраль. Еще с «Азовсталью», ММКИ и без обстрелов регионов, где расположено производство.

Что до экспорта, то пропорция сохранилась на прежнем уровне – 80% мы отправляем на внешние рынки, хотя объемы соответственно упали. За январь-июль мы экспортировали 3,4 млн т металлопродукции (падение на те же 62%). Но география экспорта из-за блокирования портов изменилась – доля стран ЕС выросла с довоенных 32% до 51%.

Горно-обогатительные комбинаты до конца июня были загружены больше, примерно на 70%, но начиная с июля работают на 25% мощности. Ингулецкий, Южный ГОКи, а также ГОК «АрселорМиттал Кривой Рог» вообще приостановили работу. Это связано как с падением производства на металлургических заводах, так и с изменениями мировой ценовой конъюнктуры – цены на железорудное сырье и на металлопродукцию с начала года просели примерно на 35% и 30% соответственно.

На указанные проблемы накладываются рост затрат на электроэнергию и логистику. Напомню также, что наши заводы и ГОКи расположены в прифронтовых городах и постоянно находятся под угрозой обстрелов. Поэтому безопасность сотрудников, еще раз подчеркну, сегодня в приоритете.

Отрасль уже давно работает в убыток, о получении прибыли сейчас вообще речь не идет. Доходы позволяют покрыть лишь 50-80% от переменных затрат предприятий.

Насколько успешно компании ГМК решают свои логистические проблемы?

– В сравнении с довоенным годом затраты компаний ГМК на логистику в целом выросли в 4-6 раз, в зависимости от продукции и предприятий. Через порты, которые с начала войны закрыты для ГМК, мы отправляли более 60% от всего экспорта. Везти продукцию по Украине до западных границ раза в два-три дороже, чем до портов. Но после пересечения границы нужно еще транспортировать грузы по территории других стран, потом перевалить их в европейских портах.

Есть серьезные проблемы и на самих погранпереходах. Помимо того, что колея в Европе другой ширины, наша железнодорожная инфраструктура неспособна обслужить значительно увеличившийся товаропоток. Есть расчеты государственных институтов, которые показывают, что пропускную способность переходов на западной границе можно увеличить в 2 раза при сравнительно незначительных инвестициях. Почему медлят с решением этой проблемы – вопрос к нашим чиновникам.

Предприятия со своей стороны делают всё возможное, чтобы поддерживать производство и сохранять рабочие места для тысяч украинцев, выплачивать им зарплату. Для этого нам нужно экспортировать как можно больше и с как можно меньшими затратами.

А как отразилось на отрасли повышение ж/д тарифов на 70%?

– Я бы вспомнил не только о недавних, но и обо всех изменениях тарифов перевозчика-монополиста за последний год. Учитывая несколько повышений ж/д тарифов с сентября 2021 года, затраты на перевозку руды и угля увеличились почти в 2,5 раза. Тарифы на транспортировку металлопродукции, которую и так перевозили по самому дорогому классу, действительно повысили с июля на 70% – это было самое большое одномоментное повышение за всю историю Независимости. Более того, УЗ увеличила стоимость использования собственных вагонов. При этом надо отметить, что себестоимость перевозок грузов ГМК ниже в сравнении со многими другими типами грузов, так как используется меньшее количество станций. Естественно, столь резкое повышение тарифов негативно отразилось на отрасли с учетом и без того возросших затрат на логистику из-за закрытых портов.

Изменилась ли работа УЗ после повышения тарифов? Улучшились ли сроки подачи вагонов, скорость движения поездов?

– В лучшую сторону ничего не изменилось, в худшую – да: вагоны с продукцией ГМК неделями стоят на пути к пограничным переходам из-за узких мест на нашей железной дороге.

С другой стороны, мы понимаем, в какой ситуации оказалась «Укрзалізниця». Условно постоянные затраты государственного перевозчика остались примерно на том же уровне, что и до конца февраля и последующего сокращения перевозок. К тому же сейчас УЗ выполняет и другие важные функции. Но повышать тарифы в условиях войны – это крайне неразумное решение. Разумно было бы поддержать перевозчика за счет материальной помощи от международных партнеров, учитывая текущую ситуацию и роль «Укрзалізниці», которая стала сегодня, по сути, полувоенным предприятием.

Каких видов сырья не хватает отрасли? Есть ли дефицит коксующегося угля?

– Сейчас дефицита коксующегося угля нет. Но это в основном потому, что металлургические предприятия, как я уже сказал, работают на минимальных мощностях. Нет сегодня проблем и с обеспечением метзаводов металлоломом, хотя объемы ломозаготовки упали. Дело в том, что регионы, которые сейчас временно оккупированы или находятся на линии фронта традиционно обеспечивали до 50% всей ломозаготовки в стране. По понятным причинам сейчас сбор вторсырья там значительно затруднен. Поэтому есть опасения, что после возобновления и наращивания производства предприятия могут столкнуться с дефицитом металлолома.

Есть ли риски остановки поставок газа в зимнее время?

– Нужно учитывать падение производства на предприятиях и, соответственно, снижение спроса на энергоносители. Поэтому возможных проблем с газообеспечением пока не предвидим. Но мы понимаем, что в случае холодной зимы и вероятного газового шантажа со стороны РФ приоритетом государства будет отопление жилья и социальной инфраструктуры, а не снабжение промышленности.

Понимают ли сейчас власти, что отрасль находится в кризисе, что ей необходимы какие-то меры поддержки? Есть ли диалог с правительством о пересмотре механизма расчета или ставок ренты на добычу железной руды?

– Как и до войны, мы сегодня стараемся поддерживать коммуникацию с властью. Но если в Европе важные решения принимают с учетом интересов базовых для экономики предприятий, то наши чиновники, к сожалению, исходят из других, не всегда понятных соображений. И не всегда объясняемых. Например, Мининфраструктуры принимало решение о повышении тарифов УЗ на 70% в течение нескольких дней, без какого-либо обсуждения с отраслью. И многие узнали о этом решении только постфактум.

В июле мы обратились к Президенту, Кабмину и народным депутатам с предложением предпринять ряд мер, которые позволят не то чтобы выйти в ноль по прибыли, а лишь сократить убытки предприятий. Чтобы мы могли дольше продолжать деятельность и сохранять рабочие места.

Список предложений небольшой. Это снижение тарифов УЗ на грузоперевозки на 50% для сырья и на 70% для металлопродукции, а также снижение тарифа на передачу электроэнергии. Мы также предложили на время войны обнулить ренту на добычу руды (предприятия и так работают на минимуме, соответственно сократились и рентные платежи, а при увеличении производства и экспорта государство получит больше других налогов, больше валюты и увеличит загрузку государственной УЗ). На время войны нужно отменить налоги на СО₂ и другие выбросы.

По нашим подсчетам, в результате увеличения производства, объема грузоперевозок и экспорта, которому поспособствуют вышеперечисленные меры, Украина сохранит 174 млрд грн ВВП, а госбюджет получит дополнительно более 35 млрд грн. Предприятия ГМК увеличат запас прочности и смогут выжить до конца войны.

Есть ли проблема с возвратом НДС предприятиям отрасли?

– Начиная с первого месяца войны с возмещением НДС были колоссальные проблемы. Не только у предприятий ГМК, но и у всех экспортеров. В июне началось возмещение, но буквально через месяц этот процесс резко притормозили. По итогам июля текущего год украинским экспортерам возместили всего 0,6 млн грн НДС, тогда как в июне – 9,5 млрд грн. При этом объем уплаченного экспортерами НДС в июле вырос до 35 млрд грн с 21 млрд грн в июне. Учитывая, что предприятия ГМК ориентированы на экспорт – на внешние рынки мы отправляем 80% продукции – невозмещение НДС лишает бизнес огромной части оборотных средств.

Есть ли, по вашему мнению, возможности открытия морских портов для грузов ГМК до конца года?

– Это был бы без преувеличения прорыв, так как нынешний кризис в отрасли во многом связан именно с в разы подорожавшей логистикой из-за вынужденного перенаправления экспорта. Наши международные партнеры могли бы этому поспособствовать. Та же Турция, которая не раз заявляла о готовности быть посредником в переговорах, точно заинтересована в возобновлении морских поставок продукции ГМК из Украины.

Но в то же время должна вестись эффективная дипломатическая работа и с украинской стороны. Ведь возобновление экспорта морем выгодно в первую очередь для нашей экономики. Отправка металлопродукции на внешние рынки дает более чем в 1,5 раза больше валюты в сравнении с аграрной продукцией, которую начали вывозить в рамках «зернового соглашения». Открытие портов для грузов ГМК позволит также стабилизировать курс гривны, так как по предварительным подсчетам обеспечит приток в страну дополнительно $600 млн ежемесячно.

Как вы уже сказали, летом останавливались ГОКи, металлургические предприятия сокращали производство. Каких результатов вы ожидаете по итогам 2022 года?

– Если на конец июля мы выплавили 4,8 млн т стали, то к концу года, учитывая 85%-ю недозагруженность предприятий, мы ожидаем примерно 6,5-7 млн т. На большее в нынешних условиях рассчитывать, увы, не приходится.

Возможен ли госзаказ и госзакупки у металлургов в условиях послевоенного восстановления?

– Госзаказ, возможно, и будет в каких-то объемах, но не думаю, что нам стоит сильно на это рассчитывать. В целом послевоенное восстановление Украины потребует огромных инвестиций, это хорошая возможность значительно нарастить внутреннее металлопотребление с довоенных 5 млн т до хотя бы 15 млн т. Я уверен, что отечественные производители смогут полностью покрыть потребности Украины на период восстановления и в последующие годы развития экономики. Но для этого нашей отрасли нужно выстоять до победы.