Для поддержки отрасли власти используют все инструменты, но пока не дали металлургам запрошенные сотни миллионов фунтов

В конце нынешнего года завершается переходный период перед окончательным выходом Великобритании из Европейского Союза. Такое событие само по себе является стрессовым фактором для местной экономики и сулит мало позитивного. Например, финансовые компании уже переместили 7,5 тыс. сотрудников и вывели $1,6 трлн из Великобритании в юрисдикцию ЕС. И это, судя по всему, далеко не окончательные цифры.

Главная проблема заключается в том, что Лондон до сих пор не смог заключить торговое соглашение с ЕС и угрожает жестким сценарием выхода из Евросоюза. Пандемия коронавируса и обусловленные ею карантинные ограничения очень серьезно усугубили ситуацию в британской экономике и негативно отразились на перспективах быстрого восстановления.

Туманный спрос

Сталелитейная промышленность Туманного Альбиона в течение последних лет была в упадке из-за множества факторов, среди которых:

  • постоянный рост конкуренции со стороны китайских производителей;
  • неопределенность в связи с Brexit (импортеры не понимают, какие тарифы будут применяться к британской стали);
  • ослабление фунта стерлингов после проведения референдума по Brexit (рост стоимости импортного сырья, используемого для производства стали).

В отрасли, в которой в 1971 году было занято 323 тыс. чел., сейчас работает примерно 1/10 от прежнего числа, то есть около 32 тыс. чел.

В числе крупнейших внутренних производителей уже почти не осталось компаний под управлением национального капитала: собственником British Steel является китайская Jingye Group, Tata Steel UK принадлежит индийской Tata Group, а Celsa Steel UK – испанской Celsa Steel. К национальным производителям можно отнести Liberty Steel, которой владеет металлургический магнат индийского происхождения Санджив Гупта. Всего в Британии работают шесть производителей стали.

Финансовое состояние отрасли и до коронакризиса было, что называется, не очень. Например, в 2019 году убытки Tata Steel UK до налогообложения составили £371 млн по сравнению с £222 млн в 2017-2018 гг.

Сложность ситуации можно представить исходя из динамики показателей британского внутреннего рынка. В 2014-2016 гг. внутреннее производство рухнуло на 37,2%. Из-за убытков и долгов в 2015 году был закрыт метзавод Redcar таиландской компании SSI (Sahaviriya Steel Industries).

Видимое потребление стали осталось примерно на том же уровне – 10-11 млн т. По данным Worldsteel, Великобритания – мировой лидер по чистому непрямому импорту стали (в 2018 году – 27,3 млн т), который выражается в готовом стальном эквиваленте в используемой продукции.

Важно отметить, что видимое потребление готовой металлопродукции на душу населения в Великобритании находится на очень низком уровне: в 2019 году – 150,9 кг. И это на фоне среднего показателя в ЕС – 309,6 кг, в Польше – 346,3 кг, в Чехии – 673,6 кг на душу населения.

Перечень мер

Великобритания, как и другие страны, реагирует на сложившуюся ситуацию принятием различных протекционистских мер, в частности и в сфере внутреннего металлопотребления. В рамках защиты внутреннего рынка с 1 января 2021 года Великобритания будет устанавливать собственные квоты на импорт металлопродукции, в том числе и украинского проката. Сделать это планируется по формату ежеквартальной страновой системы квот Евросоюза. Объемы квот будут устанавливаться ежеквартально, неиспользованный объем будет автоматически перенесен на следующий квартал. После исчерпания квоты будет применяться дополнительная пошлина в размере 25%.

Кроме того, власти Великобритании за год почти удвоили объем госзакупок стали национального производства – ее доля в госпроектах увеличилась с прошлогодних 40% до 77%. Стоимость контрактов на поставку металлопродукции суммарно достигла £81 млн, увеличившись на 20% с £67 млн.

На пути протекционизма Великобритания предпринимала и весьма важные формальные меры. К примеру, в январе британский парламент сформировал межпартийный комитет по сталелитейной промышленности, который был призван способствовать реализации проектов с использованием местной стали.

Позднее, в середине июля 2020 года, три британских профсоюза – Community, GMB и Unite – призвали власти использовать сталь национального производства в реализации инвестиционных проектов, в том числе инфраструктурных.

Важно понимать, что поддержка металлургическим компаниям была действительно необходима. Основными внутренними потребителями британской стали являются строительная, машиностроительная и автомобильная промышленности. Но из-за остановки автозаводов и временного закрытия многих строительных площадок по причине карантина вся экономика, и в частности металлургия, оказались на грани краха.

Масштаб поддержки

В условиях падения производства и продаж британское правительство поддержало металлургию страны. Так, власти уже предоставили сталелитейной компании Celsa Steel госзаем в размере £30 млн на покрытие убытков от пандемии коронавируса.

Также к правительству обратились и другие меткомпании, но уже с более серьезными запросами:

  • British Steel – с просьбой о займе в размере £100 млн на покрытие убытков в связи с пандемией коронавируса;
  • Liberty Steel – £250 млн;
  • Tata Steel – £500 млн.

Согласно расчетам Platts, совокупные запросы к правительству Великобритании на получение кредитов от производителей стали достигли примерно £1 млрд. Наверное, правительство готово «залить» деньгами отрасль, но ранее оно было ограничено правилами ЕС о предоставлении госпомощи. Отметим, финансовая помощь Celsa Steel выдавалась в форме займа с условием сохранения рабочих мест и выполнения ряда экологических мероприятий.

В более широком смысле в качестве поддержки металлургической отрасли правительство Великобритании предоставило более £300 млн на покрытие расходов на электроэнергию с 2013 года и предоставление рекомендаций, позволяющих британским металлургам иметь наилучшие шансы на участие в гостендерах. В целом все госорганы страны придерживаются рекомендации закупать сталь у британских заводов, где это применимо.

Кроме того, по замыслу властей, развитию британской сталелитейной промышленности будет способствовать реализация инфраструктурных проектов с использованием местной стали стоимостью £4 млрд в год. Напомним, еще в начале 2019 года британские власти выделили £600 млрд на внедрение проектов по улучшению инфраструктуры сроком на 10 лет в рамках Национальной инфраструктурной и строительной стратегии. Среди них такие ключевые проекты, как высокоскоростное железнодорожное сообщение HS2 между Лондоном и севером Англии и проект железной дороги Northern Powerhouse.

По внутренним оценкам, потребность Великобритании в стали для реализации инфраструктурных проектов, финансируемых центральной властью, достигает 5 млн т в следующие 10 лет. По оценке UK Steel, только в рамках проекта HS2 будет использовано около 2 млн т стали местного производства в течение следующих 10 лет. Как результат, это позволит создать 2 тыс. рабочих мест и привнести в британскую экономику £1,5 млрд.

Впрочем, закупки стали для госпроектов на £81 млн в год, разумеется, не делают погоды британской металлургии. По грубым оценкам, это менее 200 тыс. т металлопродукции в год (без высокостоимостного железнодорожного металла – рельсов). При плане использования 5 млн т стали за 10 лет ежегодные 200 тыс. т превращаются в 25 лет. Если, конечно, расходы на госзакупки стали не будут увеличены в несколько раз.

Уроки для Украины

Безусловно, Украина не имеет таких финансовых возможностей предоставления помощи ключевым предприятиям, как Великобритания, пусть даже на возвратной основе. Однако можно изменить механику принятия решений и расстановки приоритетов. В частности, правильные выводы из британской истории могут быть такими:

  1. Внедрение долгосрочного инфраструктурного планирования. С каждой сменой правительства в Украине инфраструктурные планы предыдущего «идут в закат». Это плохо отражается как на качестве планирования, так и на уровне доверия к государственному управлению в целом. Если ничьим словам, планам и намерениям нельзя доверять, то стратегии и госпрограммы не стоят бумаги, на которой они написаны.
  2. Формализация программы поддержки национальных производителей. Кабинет Министров Украины уже полгода работает без официально утвержденной программы действий, и все антикризисные меры реализуются не согласно некоему плану или системе, а в ручном режиме. Какие меры, такая и антикризисная поддержка – почти никакой.

Поддержка нацпроизводителей – это история о реальных и эффективных инструментах стимулирования внутреннего производства, а не подобная той, что случилась с «законопроектом о локализации». Когда сначала документ принимают в первом чтении, а потом выясняется, что он не согласуется с международными обязательствами государства.

Наверное, украинские металлурги не претендуют на то, чтобы ради них в Верховной Раде создавали очередную бесполезную парламентскую группу или отдельный комитет – достаточно просто не ухудшать текущие условия ведения бизнеса.